[html]<div class="need_m">
<div class="shh_need">
В поисках парня из прошлого
<span>[Wyatt Hanson / Уайетт Хансон — 33-34 года — мамина радость, папина гордость*]</span>
</div>
<div class="shh_pic">
<img src="https://forumupload.ru/uploads/001b/de/72/247/804901.gif" alt="первая_картинка"> <img src="https://forumupload.ru/uploads/001b/de/72/247/48438.gif" alt="вторая_картинка">
<span>Robert Pattinson</span>
</div>
<div class="shh_text">
<text> <b>I.</b>
<center><b>♫ Charlotte Cardin</b> • Big Boy</center><br><br>
<i>Maybe if I spell it out<br>
Big boy, you'll take me out proper<br>
You nailed my heart to your wall<br>
You never dusted off after, oh</i><br><br>
Безбедное детство в живописном маленьком городке сменяется тусклой юностью в застойной провинции, пропитавшейся прогорклым жиром в покрытых пылью дайнерах и кислой ржавчиной отданного в пользование мятого отцовского пикапа. В семнадцать Блэкмор скукоживается для Уайетта в расплавленный пластик, сминается полустёртым парковочным чеком под лобовым стеклом заброшенной машины, тускнеет выгоревшей на солнце афишей давно уже покинувшего город цирка. Пахнет зацветшей застойной водой и отсутствием перспектив. На вкус как пресная ссохшаяся лепёшка из школьного обеда.<br>
В семнадцать Уайетт не думает. Что угодно будет достаточно хорошо, если это поможет на время сбежать отсюда — в эту топку отправляются ночные загулы, книжные запои, привычка дерзить шёпотом, через губу, алкоголь, лёгкие наркотики... Кортни в этот список не то чтобы вписывается, но всё же каким-то образом в нём оказывается.<br><br>
Кортни цепляет Уайетта жёсткими пальцами за подбородок, поворачивает голову набок, придирчиво разглядывает залитый лиловым левый глаз с полопавшимися сосудами:<br>
<i>— Что это?</i><br>
— Старый мудак решил поиграть мускулами. Ну всё, хватит, Корт, — вырывается Уайетт, скептически хмыкает. — До свадьбы заживёт.<br>
Кортни хмурится, но Уайетт подчёркнуто на неё не смотрит.<br><br>
В семнадцать Уайетт не думает. Музыка гудит тяжёлыми басами где-то в рёбрах. Первый шот проскальзывает в глотку слишком легко, а Кортни Малони выскальзывает из белья слишком быстро, чтобы он успел о чём-то подумать, что-то вспомнить, притормозить — в семнадцать заднее сидение мятого отцовского пикапа вполне катит как достаточно романтичное место для свидания, а банки Миллера достаточно, чтобы захмелеть. В семнадцать Уайетт кажется себе слишком лёгким, практически бессмертным — и совершенно точно не предполагает, что всё это закончится на скользких кожаных креслах гостиной его родителей, где Таша Малони будет кричать о том, что её племянницу совратили, а Кортни — отчаянно диссоциировать из происходящего и подчёркнуто не смотреть уже на Уайетта.<br>
Разговор выдастся тяжёлым и долгим, но итога так и не последует — старый мудак мистер Хансон с лёгкостью открестит единственного сына от всех сторонних посягательств жадных шлюх, позарившихся на деньги уважаемой семьи, а потом и вовсе сошлёт от греха подальше в колледж. Перед этим, разумеется, разок отпиздит, просто для профилактики, бросив сакральную отцовскую мудрость: «Никогда не забывай натянуть резинку». А Уайетт так и не найдёт в себе смелости на то, чтобы подойти к Кортни и поговорить с ней самому.<br>
Дерзить через губу и выёбываться было всё-таки попроще.<br><br>
Пока Уайетт будет мучительно пытаться сформулировать что-то, напоминающее хоть на десятую долю равноценное извинение, Блэкмор — застойный, пропитавшийся кислой ржавчиной и прогорклым жиром, кем-то, по всей видимости, проклятый Блэкмор — догонит его страшными слухами. И Уайетт попытается сказать уже о том, как бесконечно ему <i>жаль</i>, но когда он доберётся до Блэкмора, Кортни там уже не будет.<br><br>
Может быть, это и к лучшему.<br>
Может быть, это и хорошо, что всё закончилось именно так — порознь, каждый в своей собственной, никак друг от друга не зависящей жизни, без взаимных обязательств и последствий подростковых ошибок, разгребать которые пришлось бы всю оставшуюся жизнь.<br>
Может быть, это и хорошо, что её — их общий — ребёнок умер сразу после рождения.<br>
Уайетт, конечно же, никогда не скажет об этом вслух. Уайетт вообще предпочитает об этом не думать.<br><br>
В тридцать четыре Блэкмор сжимается до прибитой дорожной пылью Уотерфил Роуд на пути из головного офиса в Хартфорде, сухого одобрения отца, отдающего на вкус пластиковой шоколадной медалькой, слишком долго пролежавшей в шкафу, завязшего тремором в пальцах повторения привычных действий, застойной скуки. Блэкмор как перевалочный пункт. Блэкмор как место в конце дороги, в которое он рано или поздно каждый раз возвращается. Блэкмор как проклятие.<br>
У Кортни, конечно же, всё не так. В последние лет десять он слышит её имя только по радио, её голос — только в радаре лучших новинок «Спотифая», о её существовании в принципе — в подкастах о новостях поп-культуры и музыки.<br>
И это хорошо. Это правильно. Все находятся именно там, где должны находиться.<br><br>
По крайней мере, Уайетт убеждает себя в этом, пока не видит Кортни в зеркале блэкморской кофейни аккурат у себя за спиной и их взгляды не пересекаются.<br>
У Уайетта накопилось много слов за последние шестнадцать лет.<br>
Но он говорит только:<br>
— Привет.
</text>
<hr>
<text> <b>II.</b><br><br>
Мне видится, что Хансоны — эдакие представители «лучших семей Блэкмора» с внешне безупречным фасадом трудолюбивых, обеспеченных, всего добившихся людей со старомодными нравами и взглядами на воспитание отпрысков, за которым скрывается невозможная авторитарность главы семьи, домашнее насилие (как физическое, так и эмоциональное) и, как следствие, огромное количество тараканов в голове у наследника при несомненном стремлении перед отцом <i>выслужиться</i>.<br>
Мне видится, что Уайетт всегда мечтал взбунтоваться, но так и не решился на откровенное противостояние и микродозил свободу мелкими актами неповиновения, один из которых вылился в роман с Кортни и привёл в итоге к её беременности, прервать которую не позволила уже собственная (крайне религиозная) родня. Хансонов эта новость, мягко говоря, не обрадовала, так что от Малони они попросту отмахнулись (ничего не было, вы не докажете и вообще сама-виновата и хотела наших денег), историю замяли, а Уайетта отправили куда подальше в колледж. Закончилось всё печально и, возможно, так и осталось бы историей о призраках прошлого для рассказа на сеансе у психотерапевта, но много лет спустя неожиданно получило продолжение, когда Кортни приехала в Блэкмор, чтобы побыть с умирающей сестрой.<br>
Многое из того, что <i>мне видится</i> обсуждаемо и поддаётся корректировке, даже внешность — Паттинсона, честно, поставила прикола ради, можем сговориться на кого-нибудь ещё, если вам не зайдёт. В первую очередь мне интересна динамика персонажей и основная сюжетная канва, а куда она заведёт — зависит уже от них самих, так что игры в пару тоже обещать не могу. Для начала Уайетту и Кортни нужно друг с другом хотя бы поговорить.<br>
Мы сыграемся, если вы не боитесь браться за болезненные темы, не скатывая их при этом в стеклодавилку ради стеклодавилки и выдерживая необходимый градус реалистичности, любите «разговорные» эпизоды и спокойно относитесь к чернушным шуточкам вне игры, которые я нет-нет да вверну <s>лучший сын — мёртвый сын, которому не надо копить деньги на колледж</s>. От себя обещаю отсутствие птицы-тройки, третье лицо, настоящее время и заглавные буквы. От вас не жду ничего из этого, если нам зайдёт стиль друг друга — мой примерно изложен в этой заявке, а на ваш посмотрела бы в пробном посте любой тематики в личке.<br>
<small>*я предполагаю, что Уайетт с возрастом унаследовал отцовский бизнес, но что это за бизнес вообще — на ваше усмотрение</small> </text>
</div>
</div>[/html]
Отредактировано Courtney Maloney (2023-11-16 05:12:26)